Офицер. Слово чести

Прислонившись плечом к углу дома, я лениво наблюдал как тройка бритоголовых молодчиков слегка веселится, не так и далеко от входа на территорию школы. Обычно такое времяпровождение называется кошмарить школоту, но в данном случае те делали это без огонька. Как я был в курсе, у одного из бритоголовых подружка в этой школе, вот тот с дружками ждёт её. Ну и пока есть время, развлекается. В школе есть охранник, но ему нет дела до того что происходит за её пределами, оттого и не наблюдается его в пределах видимости. Ещё одного пятиклассника перехватили. От мощного леща тот серьёзно отлетел, и похоже даже потерял сознание приложившись затылком об асфальт. Что было дальше не видел, его скрыли собой одноклассники и потащили в сторону, глухо матеря уродов. Этого я не видел и не слышал, но уверен, что всё так и есть. На крыльце старшеклассники собирались, с пяток уже было, но пока дрейфили, видать подмоги ждали чтобы уродов прогнать.

Додумать я не успел, рядом, у края проезжей части, буквально в паре метрах от меня, остановился понтовый белый «Лексус», из которого вылез мой бывший сосед по лестничной площадке. Семь лет жил с нами, а потом внезапно разбогател. Решил, что с простыми людьми жить ему западло и переехал в более престижный район. Причём, наш был не так уж и плох, я свою двушку, продав комнату в коммуналке, которой меня осчастливило отечество после двенадцати лет беспорочной службы, пока я не ушёл по инвалидности, купил за очень солидные деньги в иностранной валюте. А деньги у меня были, заработать я на гражданке смог. Так что домик на побережье Чёрного моря, квартира в центре Москвы, не слабый такой внедорожник, байк, всё это у меня было. Ранее ещё домик во Франции, в Париже, но я его продал. Чёрных не люблю. Да и пару счетов в банке солидные имел. До конца жизни хватит. Однако соседушка наш район почему-то решил покинуть, и вселился в одну высотку, где также один известный болгарский певец проживал.

Вылезти этому колобку из салона кроссовера удалось, хотя и заметно что с некоторым трудом. Пока тот показывал героические способности протискиваться в узкий дверной проём, позади «Лексуса» встал ещё один внедорожник, но это уже действительно «джип», модели «Чероки». Тонирован тот был хорошо, но когда с места пассажира спереди, салон покидал пассажир, я отметил что внутри ещё пара плечистых ребят сидит. Вот этот, что на «Чероки» прикатил, внимание моё привлёк куда больше чем бывший сосед. Выправка, движения, всё это очень характерно для наблюдательного человека, вроде меня. Не армеец, скорее всего спецслужбы, и возможно бывший. Одет элегантно, костюм явно дорогой, поверх кожаный плащ. Ну это да, осень, я сам в кожанке был. Однако, как бы время не шло, подошли они ко мне почти одновременно.

— Игорь, здорова, — протягивая руку, подошёл сосед. — Сколько лет сколько зим. Знакомься, это начальник службы безопасности в моей корпорации. Зовут Сергей Николаевич.

— Ну и чем я так заинтересовал тебя, Степаныч? — пожимая руку его начальнику охраны, поинтересовался я, отмечая что тот на теле носит по меньшей мере два ствола, и точно есть нож. Серьёзный дядя.

— Игорь. Ты мне нужен. Времени очень мало. Может пройдём ко мне в машину? Не хочу говорить при свидетелях. Мало ли камеры сюда направлены, по губам прочитают.

— Степаныч, скажи мне, как ты меня нашёл? — не двигаясь с места, поинтересовался я.

При этом краем глаза отметил, что к трём бритоголовым подошли ещё двое, но это не все, я ждал шестого, того что мне и нужен, а эти так, массовка.

— Ну ты и вопросы задаёшь? Через телефон вестимо, — хмыкнул тот.

— Степаныч? — достав из кармана телефон, я показал его. — С этой мобилой поработал такой спец, что отследить его невозможно, так что заливай баки кому другому. Говори, как вышел на меня. Хотя дай угадаю. Ты направил двух придурков на красном спортивном двухместном «Астон-Мартине» следить за мной, не так ли? Это твои люди от моего дома за мной следовали?

— Всё наспех, всё по-быстрому, — виновато развёл тот руками.

Я же мысленно материл того последними словами. Думал меня вычислили, хотел валить их и в бега ходить. Всё уже так далеко зашло, что на полпути не остановишься. Так что только зло сплюнув, уже не мысленно, хмуро посмотрел на того:

— Тут говори, чего нужно. В машину не сяду.

Тот осмотрелся, поглядывая нет ли кого рядом, и сблизившись вплотную, обдав запахом дорого табака, парфюма и кажется виски, сообщил:

— Есть возможность отправить тебя в прошлое. Точнее твою душу с памятью. Доброволец отказался, а замены нет. Установка уже запущена, объект, в кого произойдёт вселение, движется на поезде к Москве, он один подходит под вселение. Есть два часа, иначе будет поздно и до следующего раза ждать год. Вот я про тебя и вспомнил. Ты же инвалид, разве откажешься обменяться тело на молодое и здоровое? Тем более ты военный.

— С чего это ты взял? — удивился я, насчёт инвалида, тут я не возражал, так и было.

— Я тебя в форме видел, майор, кажется.

— Ну майор, только не армеец, а из внутренних войск.

— Да по хрену. Тот, в кого тебя мы вселим, вообще старший лейтенант-артиллерист. Задачу тебе поставлю, уж извини, чуть позже.

— В чём проблема? Раз тот доброволец отказался, значит причина есть.

— Возврата нет, ну и ещё там по мелочи. Ну они не существенные. Так ты согласен? Два часа, ещё подготовка полчаса, а ехать час.

— Только свисни и любой военный инвалид душу продаст и легко согласится, — хмыкнул я. — Так что кончай мне лапшу на уши вещать. Правду.

— А нет правды. И тот доброволец что отказался, безногий инвалид, тут ты прав. Только замены мы не подобрали, лоханулись, а время горит, вот я про тебя и вспомнил. Думай, только быстро.

Я же быстро раздумывал. А ведь это в цвет. Вряд ли конечно то, что говорит Степаныч произойдёт, я был законченным материалистом и в сверхъестественное не верил, но шанс я решил не упускать. Тем более если что не так, успею в отрыв уйти, всё подготовлено.

— Я согласен, — был мой ответ.

— Тогда быстро в машину.

— Не торопись, — остановил я Степаныча. — Жди здесь, у меня дела незаконченные остались. Я же не могу уйти, не раздав долги. Пять минут.

Оставив тех у стены дома, я дошёл до входа в подъезд, и электронным ключом открыв его, я же говорил, что подготовился, быстро поднялся на чердак, ключ к замку тоже был. Тут взял из тайника «Вал», это автомат такой, и подойдя к чердачному окну, слегка опустив деревянные шторки, прицелился. Сто пятьдесят метров, нормальная дистанция. Шестой уже был тут, сын одного из чиновников Московской администрации. От крыльца школы бежало две девчонки старшеклассницы, которых те ждали. Нужно закончить пока те на виду, а не то сейчас уйдут, именно так я их вчера упустил, не успел. Вы знаете, что делает разрывная пуля, попадая в арбуз? Да, брызг много, арбуз как будто взрывается. Тут произошло тоже-самое. Шесть выстрелов и шесть бритоголовых голов превратились в кровавые облачка. Ну разве что тому сынку я ещё в пах выстрелил. Сначала в пах, потом в голову. Кто умный, тот поймёт. Потом перевёл ствол автомата на двух малолетних шалав что тёрлись с этими отморозками, а сейчас те стояли на школьной дорожке и в шоке визжали. Два выстрела, результат тот же, и безголовые тела повалились на тротуарную плитку. А я, оставив автомат у окна, снимая перчатки побежал вниз. Спустившись, я вышел к машинам. Степаныч и сильно хмурый Сергей Николаевич, наблюдали за тем что у школы происходило, с их места всё было хорошо видно.

— Зачем? — только и спросил начальник охраны.

Он не утверждал, что я это сделал, он в этом был полностью уверен, да и почувствовал запах сгоревшего пороха от меня.

— За надом, — был мой ответ.

Тут Степныч влез:

— Потом наговоритесь. Время. Поехали.

Сергей Николаевич сел к нам в «Лексус», выгнал водителя, и сам сел за руль, а мы с бывшим соседом устроились сзади. Машины тут же стартовали, у школы уже толпа собиралась, но сирен пока не было, слишком мало времени прошло. Ну а насчёт того, что нас могут отследить, тот зря волновался, я подготовился, и камеры наблюдения тут не работали. Пока было время, я решил прояснить ситуацию с этой хреновой машиной времени, что-то я до сих пор в это не верил, однако мне помешали, тот самый бывший гэбист, что за баранкой сидел.